На днях вышел совершенно потрясающий фильм Катерины Гордеевой о женщинах ГУЛАГа, если ещё не видели, очень советую.
Действительно, в школьную программу у нас вошли Шаламов и Солженицын, а женская проза осталась будто бы несколько в стороне. Между тем, ещё Бродский говорил, что, быть может, лучшее, что в XX веке было написано на русском языке — «Воспоминания» Н.Я. Мандельштам. В панораме 20-х-30-х годов, разворачивающейся в ней, находится место и раздражению Ахматовой, когда очередной человек спрашивает её о том, за что взяли того-то — пора бы уже понять, что людей берут ни за что, просто так!, — и счастливым путешествиям на пароходе десятилетием раньше, разве что слегка омрачённым потасовкой на борту, вызвашей недоумение у Осипа — почему же люди совсем разучились разговаривать? — и много чему еще.
Совершенно невероятен «Прочерк» — автобиографическая повесть Лидии Чуковской, в значительной мере посвящённая процессу над её мужем — Матвеем Бронштейном. Бронштейн был выдающимся физиком — знающие люди говорят, что если бы не его ранняя смерть, значимые результаты в квантовой теория гравитации могли бы быть получены на несколько десятков лет раньше. Но ещё более интересно в «Прочерке» описаны будни детского издательства под началом Маршака, разгромленного в 37-м. Именно Маршак предложил Бронштейну писать десткую научно-художественную прозу. По свидетельству Чуковской, у Бронштейна ничего не получалось, что и немудрено в общем-то после публикаций в Zeitschrift für Physik. Как-то раз Матвей Петрович отправился в редакцию с мыслью, что это его последняя попытка — не получится, ну значит это просто не его. Маршак несколько рассеянно слушал, пока Бронштейн не добрался до примечания, в котором говорилось, что гелий получил своё солнечное название оттого, что учёные впервые обнаружили его не на Земле, а на Солнце. Позвольте, позвольте, — воскликнул Маршак, — как же это возможно? Бронштейн начал объяснять, а Маршак заговорил возбуждённо о том, как это характерно для учёных, выносить всё самое интересное в примечания. Именно гелий должен стать главным героем будущей книги! После этой встречи у Бронштейна действительно начало получаться, и к счастью, хотя бы две повести — «Солнечное вещество» и «Лучи Икс» успели выйти в журнале «Костёр» до разгрома Детгиза.
Последняя вещь, которой мне хотелось бы поделиться, ещё более редкая, но может быть интересна любителям истории и поэзии. Это письма 35-36-го годов, отправленные замечательным человеком, С.Б. Рудаковым, приютившим чету Мандельштамов в Воронежской ссылке, своей жене. Рудаков и сам писал стихи, но более всего любопытно в этих письмах то, что он был уже глубоко советским человеком, только при этом ещё и порядочным. И потому, помогая Мандельштамам выжить, он непрерывно спорил с Осипом Эмильевичем о самых различных вопросах, и это безумно интересно читать именно вследствие разности их мировоззрений. Сам Рудаков погиб на фронте, и письма эти уже после войны передала Надежде Яковлевне его жена.
http://lib2.pushkinskijdom.ru/Media/Default/PDF/ROPD/EROPD_1993/02_%D0%9C%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D1%8C%D1%88%D1%82%D0%B0%D0%BC%20%D0%B2%20%D0%BF%D0%B8%D1%81%D1%8C%D0%BC%D0%B0%D1%85_7.pdf
https://www.youtube.com/watch?v=4XEFWSFdnzI&t=16s&ab_channel=%D0%A1%D0%BA%D0%B0%D0%B6%D0%B8%D0%93%D0%BE%D1%80%D0%B4%D0%B5%D0%B5%D0%B2%D0%BE%D0%B9